Наруто 649

Вы знаете, момент, который едва-едва не довел меня до слез - это когда Гай говорил Тен-тен и Ли о том, что их юность бесконечна...
Слишком не хватает Неджи этой троице

@темы: Naruto

---

Ох, не линчевали бы меня за это высказывание...
Никогда не любила мультик "Король Лев".

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Если свобода вообще ничем не ограничена, она превращается в одиночество.

---

Нет, я не способна перечитать "Властелина Колец" второй раз. Не могу, нудно!

@темы: книги - источник счастья

---

Межевой рыцарь

"- Я никого не просил защищать мою честь, - уныло молвил Даэрон. - По мне, так пусть ее забирает кто угодно. Но делать нечего. Скажу сразу, сьер Дункан: меня вы можете не бояться. Единственное, что я люблю еще меньше лошади, - это меч. Они такие тяжелые и ужасно острые. Во время первой атаки я постараюсь выказать храбрость, но потом.., можете стукнуть меня как следует по шлему. Так, чтобы зазвенело, но не слишком громко - понимаете? Мои братья превосходят меня во всем - в бою, в танцах, в учености, но никто из них не сможет так красиво повалиться без чувств в грязь. "

Я так ржала, что на меня весь автобус пялился

---

Так и не поспала нормально в выходные!
Беда-печаль.

@темы: бред сивой коровы

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Название: "Н" - значит Ночь
Автор: lelikas
Фэндом: Песнь Льда и Пламени
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Джейме Ланнистер, Бриенна Тарт
Размер: драббл
Жанр: легкий ангст
Таймлайн: где-то по дороге в Королевскую Гавань
Состояние: закончен
Размещение: с моего разрешения

Всё-таки утро прекрасно, оно не безжалостно, как ночь, заставляющая вспоминать то, что хочешь забыть.
Эльчин Сафарли.

Неказистый домик посреди леса вырос так неожиданно, что Бриенна насторожилась. Однако хозяин с дочерью и женой выглядели довольно мирно, приняли их учтиво, и вопрос о ночлеге отпал сам собой, хотя Бриенна не была уверена, что дело в заплаченных деньгах, а не мече на её поясе. Впрочем, какое время, такие и нравы.
Хозяйка дома угостила их крайне скромным ужином, и проводила до комнаты, предоставленной для двоих.
Койками служили сложенные друг на друга ящики, сверху накрытые куском рваной ткани, однако жаловаться было глупо – уж лучше так, чем в лесу, на холодной земле.
Впрочем, Бриенну всё устраивало, а Джейме, кажется, не интересовало ничего, кроме штофа вина, купленного у хозяина дома.
- Паршивое, - скривился он, сделав первый глоток.
- Тогда не пей, Цареубийца, - пожала плечами Бриенна.
- Когда ты уже выучишь моё имя, женщина?
- Тогда, когда вы выучите моё, сир.
Сон не шел, несмотря на пройденное расстояние и усталость, и Бриенна от скуки стала разглядывать своего спутника.
Знаменитый Ланнистерский золотой оттенок волос потускнел, несколько прядей у висков стали седыми, глаза же выглядели, как у старика – усталые, с темными кругами.
И это не говоря об отсутствии правой руки…
- Нравлюсь? – криво усмехнулся Джейме, на что Бриенну невольно передернуло.
Джейме рассмеялся, сделав еще глоток.
- Я так и думал. И дело не в твоем личном отношении ко мне, да? Ведь помимо клейма Цареубийцы, я теперь еще и калека. Мне вот даже интересно, насколько упадет интерес женщин.
Бриенна пожала плечами, надеясь, что он не заметит легкого румянца. Ей никогда не нравилось и не удавалось вести разговоры о человеческих взаимоотношениях в этом ключе.
- Я не слышала, чтобы ты особо с кем-то… - она замялась.
- Крутил романы? – подсказал Ланнистер. – Да уж, неудивительно. Впрочем, разве ты должна была?
- О тебе ходит множество слухов, Цареубийца. О твоем характере, твоей семье и о твоей прив… внешности.
Разумеется, он не мог не заметить этой оговорки, и рассмеялся, вновь делая глоток.
- Привлекательности?
Бриенна смутилась, опустив взгляд.
- Я только имела ввиду, что слухов о твоих романах никогда не ходило.
Джейме фыркнул.
- Как и о твоих.
Краска на её щеках вспыхнула ярче, только теперь от злости, а не от смущения.
- Цареубийца, я не намерена выслушивать твои издевки.
Бриенна перевернулась на другой бок, чувствуя бессильную горечь и стыд. Какие романы? И за что, возьми его Семеро, он постоянно над ней издевается?
Несколько секунд в комнате стояла полная тишина, а затем послышался глухой голос Ланнистера.
- Я не это имел ввиду. Хочешь вина?
А что же тогда, подумала Бриенна, закрывая глаза. Подумать только, всего пять минут разговора с этим человеком, а она уже готова плакать от обиды, которую, как ей думалось, она давно переросла.
- Нет, - ровным голосом ответила она, - и тебе не советую. Нам еще ехать завтра, Цареубийца.
Она частично надеялась, что Джейме перейдет на другую тему, повторит, чтобы она называла его по имени, либо скажет, что не её ума дело, сколько ему пить…
Разумеется, не сработало.
- Я говорю о том, что твоя внешность не обязательно умаляет твои внутренние качества.
- Люди редко ищут в других душевную красоту, - зло ответила Бриенна.
Она замерзла от сквозняка, вольно гулявшего по комнате, и ей ужасно хотелось спать. И очень не хотелось продолжать этот бессмысленный разговор.
- Ты хороший человек, Тартская дева, - внезапно сказал Джейме.
- Хороший человек, - эхом отозвалась Бриенна, снова поворачиваясь к нему лицом. – Хватит, Цареубийца. Чего ты пытаешься добиться?
- Но у тебя определенно паранойя, - хмыкнул Ланнистер. – Ну же, женщина, будь благодарна, я тебе комплимент сказал, только и всего.
- Все комплименты, которые я получала, были сделаны с какой-либо целью. С чего бы мне тебе верить?
Солдаты в лагере Ренли, пытавшиеся добиться её расположения из-за идиотского спора, потенциальные женихи, которым нужен был Тарт… Единственные комплименты, которым она верила, относились к её боевым качествам, да только получала она их крайне редко. Женщины не понимали и не одобряли, а мужчины чаще завидовали и указывали на недостатки, не замечая достоинств.
Обжегшись однажды, руку в костер уже не сунешь…
- Ты вообще некому не веришь? – спросил Джейме.
- Чем больше ты пьешь, тем глупее задаешь вопросы.
- О, брось. Мы, Ланнистеры, не пьянеем с одного штофа вина, - вопреки словам, язык у него слегка заплетался.
Он действительно пьян, поняла она. Надо бы отобрать у него…
- Ты ответишь, Бриенна?
Девушка вздрогнула, не понимая, от холода или от имени, так неожиданно прозвучавшего из его уст. И неожиданно для себя произнесла:
- Большинству мужчин. И некоторым женщинам.
- Ладно мужчины, женщины-то тебя чем не устраивают? Хотя… слова женщин, наверное, больнее слышать?
- Ты забываешься, - сухо ответила она, не понимая, с чего вдруг разоткровенничалась, - и слишком много выпил, к тому же. Пора спать, Цареубийца, выезжаем с рассветом, а до Королевской Гавани еще длинный путь.
Джейме хмыкнул, сделал солидный глоток, и выкинул пустой штоф на пол.
- Я назвал тебя по имени. Может, ответишь мне тем же?
- Спокойной ночи, сир.
Бриенна снова отвернулась. Скорее бы заснуть, подумалось ей, заснуть и забыть этот глупый разговор.
- Если бы ты была красива, как большинство женщин, - невнятно и тихо пробормотал Джейме, – ты была бы пустоголовой и глупенькой девушкой, думающей о нарядах и замужестве. Это, может, и неплохо, только едва ли у тебя были бы честь, достоинство и верность своему слову. Подумай об этом как-нибудь.
Сквозь рваные шторы пробивался лунный свет, освещая комнату серебром.
Дыхание её соседа стало ровным и глубоким. Джейме Ланнистер спал, утомленный грузом проблем и выпитым штофом вина.
А Бриенна Тарт внезапно поняла, что ей больше не холодно.
Потому что вовремя сказанные слова могут согреть не хуже теплого одеяла.

@темы: Песнь льда и пламени, фанфик, Джейме Ланнистер, Бриенна Тарт

---

ууух

13.09.2013 в 21:00

Пишет  fandom Walt Disney 2013:

fandom Walt Disney 2013. Level 3. Миди. Часть 4

Название: Семь тайн
Переводчик: fandom Walt Disney 2013
Бета: fandom Walt Disney 2013
Оригинал: «Seven for a Secret» автора orphan_account, разрешение на перевод получено
Ссылка на оригинал: здесь
Размер: миди, 6390 слов
Пейринг/Персонажи: Золушка, Рапунцель, Аврора, Белль, Ариэль, Жасмин, Белоснежка
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Семь не случившихся "жили они долго и счастливо". Добро пожаловать в прекрасный мир Диснея.
Для голосования: #. fandom Walt Disney 2013 - работа "Семь тайн"

1. Легенда Восточного Королевства

Она должна была успеть пленить принца до полуночи.

Золушку охватило отчаяние. Она не верила, что остался хоть один шанс на то, что её мечты осуществятся. После стольких унижений она уже не знала, сможет ли пережить ещё одно разочарование. Она всегда думала, что усердный труд и вера в лучшее помогут преодолеть все преграды и стать счастливой, но надежда стала угасать.

И тогда появилась крёстная фея, облачённая в голубые одежды, и с улыбкой на губах взмахнула волшебной палочкой, творя чудеса. Она пообещала, что Золушка обязательно попадёт на бал.

Но было одно условие.

— Любая магия имеет свою цену, моя дорогая, — сказала крестная фея. — Ты готова ее заплатить?

— Но у меня ничего нет... — нерешительно ответила Золушка.

— Магия возьмет то, что захочет, — пояснила крестная. — И только в случае твоей неудачи.

Золушка решила, что хуже быть уже не может. Она устала всегда говорить «нет», заставлять себя улыбаться, когда хотелось плакать из-за своей несправедливой судьбы. Устала всегда быть доброй, ведь доброта была бесполезна в общении с такими людьми, как ее сводные сестры и мачеха. Золушка устала от всего этого, и ей захотелось хотя бы раз получить что-то только для себя. Не могла ведь цена быть больше, чем Золушка в состоянии предложить.

Она улыбнулась и согласилась на все, что могло случиться, не понимая и даже не спрашивая, что случится, если ей не повезёт.

Много лет спустя в деревушках, что находились недалеко от прежней столицы, давно превратившейся в руины, появилась легенда, из-за которой молодые девушки не решались гулять поодиночке. Выходить на улицу после захода солнца было опасно. Каждый был знаком с той, кто едва уцелел, или имел дальнюю родственницу, которой повезло меньше. Никто точно не знал, что охотится за ними, но все слышали эти предания.

В них говорилось о девушке, что ездит в карете, сделанной из тыквы и запряжённой мышами. Лакеем служит пёс, а на месте кучера сидит огромная крыса. Карета стремительно несётся, неотступно преследуя всех, кому не посчастливилось оказаться на её пути. Никто не знал, как выглядит та, что сидит в карете, но видевшие её ближе остальных, те, кого почти схватили, уверяли, что слышали скрипучий, надломленный женский голос, поющий песнь о своих несбывшихся мечтах.

Убегать с тропинки было бесполезно — ничто не могло сбить карету с пути, ей не нужны были проторенные дороги, чтобы мчаться, как ветер. Только река могла остановить жуткий экипаж.

Во всех сказаниях встречался один и тот же совет. Если девушке доведётся увидеть полуночную карету, единственное, что она может сделать — снять свои туфли и бросить их подальше от себя. Карета помчится на поиски туфель, и лакей сойдет на землю, чтобы подобрать их. Это даст несчастной немного времени, чтобы перебраться через реку и вернуться домой.

А если нет... что ж, тех, кого нагнала карета, всегда находят на следующий день. Без головы.


2. Прикованная

Бывали дни, когда встать с постели становилось выше ее сил.

Сколько она себя помнила, Рапунцель боролась за то, чтобы выполнять простейшие вещи. Она ещё помнила о том, как играла когда-то, но теперь ее невыносимо притягивало к земле, и она едва могла двигаться. Матушка приходила каждый день, приносила еду и помогала одеться, потому что Рапунцель не могла сделать самостоятельно даже это.

Ее волосы перевешивали и приковывали к земле. Чтобы сесть, ей приходилось сражаться с собой в самом буквальном смысле слова.

Они росли так быстро, что Рапунцель не успевала за этим следить. Иногда ей казалось, что достаточно моргнуть, как перед ней окажется еще один фут волос, с которым придется бороться. Она не знала, что для людей не характерно, когда волосы вырастают на дюйм в день, потому что ей было не с кем сравнить себя, кроме матушки, а матушка всегда выглядела одинаково.

Раз в год Рапунцель доносила себя до окна, смотрела на огни, зажигающиеся в день ее рождения, и мечтала покинуть эту комнату, стать свободной. Случалось, что она хотела сдаться и отрезать великолепные волшебные волосы, которые, как матушка говорила, нужно беречь. Она хотела встать, выйти наружу и повстречать людей.
В башне не было ничего острого, чтобы осуществить ее мечту. Матушка всегда соблюдала осторожность.

Однажды, на следующий день после своего пятнадцатилетия, она попыталась вырвать волосы прядь за прядью, но у нее ничего не получилось. Матушка оказалась права насчет того, что они волшебные.

Рапунцель была худенькой девочкой, а волосы весили невообразимо много. Неподвижно лежать целый день было вредно для здоровья, как и пытаться двигать тоненькой шеей, когда сотни фунтов оттягивали ее вниз. Иногда ей казалось, что шея просто сломается от чересчур резкого движения.

Постоянные головные боли, вызванные тяжестью волос, притуплялись только лекарствами, которые приносила матушка. Рапунцель стала доверять Готель еще больше после того, как та стала добавлять успокоительное, чтобы помочь ей уснуть. В такие дни Рапунцель переставала волновать ее беспомощность — ей просто хотелось поспать.

А потом настал день, когда матушка не вернулась.

Рапунцель не сразу поняла, что матушка задерживается. Время было чем-то непонятным, особенно после того, как матушка стала давать ей лекарства от головной боли. Незаметно ускользали целые часы, и когда она закрывала глаза, время пролетало без ее ведома.

Прошло около двух дней, когда она осознала, что матушка не возвращается. Мочевой пузырь уже раздулся, но Рапунцель, хныкая, пыталась убедить себя подождать еще чуть-чуть. В конце концов ей пришлось столкнуться с неизбежным. Она не могла дойти до туалета самостоятельно.

Оскорбленная, она лежала в собственной луже, и не могла ничего делать, кроме как плакать. Прошли целые месяцы с тех пор, как она поднималась самостоятельно, и теперь к своему ужасу обнаружила, что даже сидеть без помощи больше не может. Не осталось ничего, что она могла бы сделать для собственного спасения без матушки. И она ждала и не понимала, что же такого могло случиться, что матушка не пришла. Матушка любила ее и никогда бы не оставила.

Что-то запуталось у нее в волосах. Она чувствовала запах гниения, но не могла подняться, чтобы посмотреть, что это. Где же матушка?

Ей было некого спросить, поэтому она задавала этот вопрос себе снова и снова. Она теряла сознание и вновь приходила в себя, а время продолжало нестись. Рапунцель неподвижно лежала в кровати, ждала и ждала, но никто так и не приходил. Никто не приносил еду, и никто не приносил лекарства, но это было не страшно, потому что через некоторое время головные боли прекратились навсегда.


3. Нулевой пациент

Принц разбудил ее поцелуем, но на этом история не закончилась.

Ночь была переполнена чувствами, пока они с Филлипом кружили в танце по залу перед их объединенными королевствами. Она смотрела ему в глаза и чувствовала себя счастливей, чем когда-либо в жизни. Они танцевали, пока не заболели ноги, а потом вместе сели к родителям, чтобы обсудить свадьбу. Аврора не высказывала никаких предложений, пока речь шла о протоколе и церемонии, потому что ничего о них не знала. Она сидела и улыбалась, считая, что у нее еще целая жизнь впереди, чтобы все это узнать.

На следующий день она проснулась в комнате своей башни. Некоторое время она смотрела на полог, напоминая себе, что все это реально. Она действительно оказалась принцессой, и принц спас ее от проклятия злой ведьмы. Она вернулась к своим родителям и собирается выйти замуж за человека, которого любит. Океан перемен кружил голову, но Аврора не сомневалась, что все это к лучшему.

Как только она привыкнет ко всем изменениям, она будет безумно счастлива. Она чувствовала себя неуютно в этой вычурно разукрашенной спальне, но понимала, как мелочно будет звучать ее просьба о другой комнате, менее огромной, менее величественной и той, в которой она не спала вечным сном из-за заклятия.
Аврора сказала сама себе не быть хлопотливой, как Мэривеза, и поднявшись с постели, начала свою песнь, встречая новый день.

Через два часа, после того как служанки облачили ее в прекрасное зеленое утреннее платье, она спустилась к завтраку. Филлип встретил ее улыбкой и предложил свою руку, чтобы сопроводить в обеденный зал.

— Доброе утро, любовь моя, — сказал он. — Выдержим ли мы снова наших родителей?

— Разве может победитель драконов бояться простых смертных? — поддразнила Аврора, направляясь вместе с ним на завтрак.

— Твой отец — страшный человек, когда за спиной у него армия и совет, — серьезно ответил Филлип, хотя Авроре гораздо больше нравилось, когда его глаза искрились весельем. — Куда разумней избегать вражды, когда это возможно.

Она была так счастлива находиться рядом с ним, что не обратила никакого внимания на то, что он отвернулся, чтобы откашляться.

К вечеру она жалела, что была так невнимательна.

Филлип стал чувствовать себя плохо и слег в постель. Обеспокоенная Аврора просила тетушек помочь, и все три пообещали за ним присмотреть. Аврора протирала его лоб мокрыми тряпицами, пока тетушки в углу бормотали заклинания. Она шептала слова любви и поддержки Филлипу, чтобы он вернулся к ней и открыл глаза.
Его руки синели, и она плакала, слыша, как он борется за каждый вздох. Еще накануне он был здоров, танцевал и смеялся вместе с ней. Теперь он лежал при смерти, и Аврора не знала, что делать. Она никогда раньше ни за кем не ухаживала — у тетушек было безупречное здоровье.

Колдовство фей не помогало. Аврора смотрела, как они произносят заклинание за заклинание, и как все больше синеет кожа Филлипа после каждой их неудачи.

— Я не знаю, есть ли что-нибудь, что мы можем сделать, моя дорогая, — сказала Флора. — Наши заклинания не работают.

— Пожалуйста... попробуйте еще, — умоляла Аврора, неспособная думать о чем-либо еще. Она ненавидела свою беспомощность. В отличие от дракона, этого противника нельзя было победить любовью и отвагой.

Фауна успокаивающе сжимала ее плечи.

Все было напрасно. Несмотря на ее мольбы и старания фей, она видела, как он умирает. Филлип закашлялся и в последний раз закрыл свои храбрые глаза, прекращая дышать. Она поцеловала его в окровавленные губы, но в отличие от нее, он не проснулся.

Всю следующую неделю, каждый день, она жалела о том, что вообще очнулась от своего сна. Как бы странно это ни звучало, но она даже стала страдать бессонницей. Единственное, о чем Аврора могла думать на похоронах, что этот день должен был стать днем ее свадьбы.

Пока Аврора горевала, по королевству распространялись ужасные миазмы, поражая людей одного за другим с непреклонной силой. Дворцовый музыкант стал следующей жертвой, захлебываясь кровью во время кашля. Пока Филлипа готовили к погребению, с такими же симптомами слегло несколько служанок. Большинство из заразившихся в конечном счете выздоравливали, но одного из трех болезнь забирала с собой в иной мир. К тому времени, как подкралась зима, она достигла небывалых масштабов и продолжала распространяться в нарастающем темпе.

Меривеза заболела на следующий день после похорон Филлипа. Она стала четвертым безнадежным несчастным случаем.

Умирали сильнейшие. Болезни обычно уносили самых молодых и самых старых, но эта была иной. Жертвы невыносимо страдали, валились в постель с ужасным жаром и ознобом; дрожа и трясясь, накрывались грудой одеял. Иногда болезнь обрушивалась с особой силой, вторгаясь и насилуя тело. Кого-то рвало, кто-то истекал кровью. Всех их объединяли мучения, переносимые из-за нее.

Болезнь накатывала волнами — те, кто не свалились в первом потоке, оказывались прикованными к постели, когда она наверстывала упущенное.

Вокруг Авроры умирали люди ее отца; смерти становились все ужасней и стремительней, было невозможно уследить за ними, чтобы попытаться хоть как-то взять под контроль. Чтобы сражаться с инфекцией и заботиться о больных не хватало рук, но все, кто был на ногах, сновали по дворцу, пытаясь помочь.

Аврора узнала, каким страшным врагом может быть человеческое тело. Некоторые тела разламывались, когда их пытались перенести в подготовленные могилы, другие выделяли субстанции, о существовании которых она даже не подозревала. Некоторые живые молили об избавлении от мучений. Пациенты, за которыми ухаживала Фауна, умоляли ее покончить с их страданиями, и Авроре оставалось только догадываться, помогала ли ее добросердечная тетя единственным оставшимся способом.

Тем, кому повезло, покидали мир, даже не осознав, что подхватили жуткую заразу. Остальные же предельно ясно понимали, что с ними происходит, но были не в силах бороться. Люди оказывались в отвратительных условиях, а на домах семей, которых коснулась беда, рисовали метки.

Дворец заполнило зловоние, с каким Аврора никогда и близко не сталкивалась; постельное белье и одежда были сплошь в моче и экскрементах людей, которые уже не могли самостоятельно встать или помыться. Кровь была везде — на белье, на вещах; она лилась из носа и даже ушей, а кто-то ее судорожно откашливал. Аврора в ужасе наблюдала, как синеет кожа от недостатка воздуха, и летают мухи, как над умершими, так и над больными.

Вскоре им стало не хватать гробов.

Все кровати уже давно были заняты, каждый коридор, каждая свободная комната заполнилась койками с инфицированными и умирающими. Гробовщики, по большей части и сами больные, сокрушались, поскольку девать мертвые тела стало уже некуда. Тела оставались лежать прямо там, где переставали дышать, часто залитые сочащейся кровью. Король приказал запереть несколько комнат вместе с мертвецами, но закрытые двери не спасали от ужаса и знания того, что за ними лежит. Умершие продолжали покоиться всюду, а умирающие лежали рядом с ними, слишком ослабевшие, чтобы передвигаться.

Когда число погибших перевалило за сотню, люди стали бежать из замка в села в попытке спастись от чумы. Отец Авроры, спохватившись, объявил карантин, но было уже слишком поздно. Во дворец приходили сообщения об учащающихся случаях заболеваний в деревнях.

Аврора усердно трудилась, но ее доброе от природы сердце умерло вместе с ее любовью. Теперь она была лишь парой дополнительных рук, которые вместе с Флорой изо всех сил пытались помочь больным.

Оставшиеся в живых закрывали лица тряпками в попытке защититься от жутких миазмов, распространяющих болезнь, и оставляли только наполненные страхом, взирающие на гибнущий мир глаза. Все казались чужими, и Аврора не переставала надеяться, что она просто все еще спит, и ей снится кошмар, от которого она не может очнуться.

«Было ли это последнее проклятие Малефисенты?» — думала Аврора.


4. Равенство

Ее звали не Белль, ведь это было бы слишком наивно. На самом деле она была Беатрис, и жила она не в странной французской деревушке. Что правда, то правда — она росла необыкновенно хорошенькой девочкой, и как-то само собой вышло, что это прозвище стало ее вторым именем. Деревня, в которой жила ее семья, нищенствовала, так что странной, учитывая жуткое время французской Революции, ее никак нельзя было назвать.

Белль не могла припомнить дней, когда жители деревни ничего бы не боялись. Ее родители принадлежали к мелкой буржуазии, но после смерти матери безумство ее отца постепенно стерло их статус, и вскоре они оказались в нищете, в провинции, далеко от больших городов.

В это беспокойное время чужеземцы не вызывали доверия, и Белль не могла найти себе друзей. Люди относились с подозрением даже к членам собственной семьи, так что было глупо надеяться, что кто-то захочет налаживать отношения с новыми людьми. Но Белль и не беспокоилась по этому поводу — большинство жителей не знали даже простейшей грамоты, а в целом свете не было ничего, что Белль любила бы больше, чем книги.

Она читала книги, бережно держа над ними свечу; книги, которые ее отец приносил после каждого похода в город на собрания Якобинского клуба. Он возвращался преисполненным идеями свободы, равенства, братства. Она слушала, как он излагал обсуждаемые темы, и с трепетом брала принесенные брошюры и книги, говорящие о том, что близится эпоха Просвещения.

Идеи были революционными, и Белль не могла перестать думать об их грандиозности. Она читала Руссо и Вольтера, размышляя о несправедливости мира. Затем она открыла для себя работы Олимпии де Гуж, которые вызвали интерес к Манон-Жанне Ролан, и Белль начала задумываться о том, чтобы поехать в Париж и присоединиться к революционерам. И она отправилась в это путешествие, но не по своей воле.

В тот вечер, когда ее отец не вернулся домой, она забеспокоилась, не разоблачили ли его приверженцы режима. Шло время, а она ждала, то раздражаясь, то волнуясь, то поддаваясь страху. Во Франции было опасно, и Белль знала, как много людей исчезает без следа. Когда Филипп прискакал домой, весь взмыленный и паникующий, она, ни секунды не сомневаясь, вскочила в седло и приказала ему мчаться по следам отца.

Как Белль и думала, конь держал путь в лес, сойдя с обычной дороги и ступая на темную неприглядную тропинку, которой никто из сельчан не пользовался. Она заставляла себя охранять спокойствие, пока Филипп двигался все дальше в разросшуюся дикую чащу. Волосы вставали дыбом от неподдельного ужаса, когда то там, то здесь раздавался протяжный волчий вой.

Вдруг перед ней, как мираж, появился дворец, обнесённый высокой оградой с восхитительными воротами. Белль, затаив дыхание, рассматривала архитектурное великолепие, выполненное так искусно и неприлично роскошно, что она ни за что бы не поверила в его существование, если бы не увидела собственными глазами. Окон было столько, что она сомневалась, сможет ли когда-нибудь их пересчитать, а лужайки стояли подстриженными с доходящим до абсурда совершенством. Там хватило бы места, чтобы вместить пять таких, как ее, деревень.

Он выглядел в точности, как Белль представляла себе Версальский дворец.

Эта мысль вселила в нее уверенность; она убедилась, что ее отец исчез из-за выпада оппозиции против аристократии. Расправив плечи, она повела Филиппа через ворота во двор.

Чтобы столкнуться с Чудовищем.

Белль не могла найти слов, чтобы описать того монстра, что появился перед ней из ниоткуда. Словно кто-то взял самых неистовых тварей существующего животного мира и соединил их в одно существо, чтобы создать кошмар во плоти, сверкающий голубыми глазами. Он кружил вокруг нее, угрожал и приказывал убираться.
Она смотрела в лицо Чудовища и напоминала сама себе, что они равны.

— Меня не запугает какой-то монстр, — сказала она ему, расправляя плечи и обжигая пламенным взглядом. Белль была настоящей дочерью своего отца — она не стала бы преклоняться ни перед кем и ни перед чем, потому что она не ниже остальных. — Верни мне моего отца.

Она не собиралась показывать ему свой страх, потому что не боялась его. Он проревел ей в лицо, но Белль даже не вздрогнула. Она держалась уверенно и хмуро взирала на него, зная, что единственное, что он может сделать — причинить ей физический вред.

Белль не могла сказать точно, кто из них двоих оказался шокирован сильней.

Он невнятно бормотал и запинался, требуя, чтобы она осталась и заняла место отца, вторгшегося в его собственность. Белль стала смелей, когда поняла, что Чудовище не блещет умом, требуя только ее слова остаться навечно. Это было всего лишь обещание, взятое глупым существом вместо серьезной клятвы.

Белль собиралась сбежать оттуда сразу же, как подвернется возможность.

Он провел ее через темные комнаты, освещая себе путь свечой. Краем глаза она замечала мелькавшие бесценные произведения живописи и богатую мебель, которые могли бы целый год кормить ее деревню. Когда он втолкнул ее в комнату и приказал готовиться к ужину, она отказалась.

Он потерял всякое терпение, заявив, что если она не будет есть с ним, то пусть умирает от голода. Ей пришлось прикусить язык, чтобы не вспыхнуть и не разразиться тирадой об уже умирающих от голода крестьянах.

Он громко хлопнул дверью, а у нее перехватило дыхание, когда с ней заговорил шкаф и попытался убедить ее быть благоразумной. Перед ней появился канделябр и сказал следовать за ним в обеденный зал. Они прошли немало комнат, но все, что она видела — невообразимые траты впустую. Пока люди умирали без крошки хлеба, они пытались удивить ее изысканной кухней.

Белль взяла лишь кусочек хлеба и стакан воды.

Оказалось, что выбраться оттуда не так просто, как она думала. Заколдованные жители дворца постоянно путались под ногами; целая армия шпионов, которые не промедлят наябедничать, если она сделает хоть один неверный шаг. Филипп постоянно находился рядом, но жители этого места непременно бы сообщили обо всем Чудовищу, если бы она попыталась бежать.

Чудовище пыталось смягчить ее, играя на любви к чтению. Он разрешил ей пользоваться своей великолепной библиотекой. Белль хватило пары часов, чтобы понять, что все книги были изданы не позже, чем десять лет назад, а большинство составляла художественная литература. Это было лучше, чем ничего, но она с тоской думала о новых, интересующих ее книгах.

Жизнь во дворце протекала странно, отгорожено от внешнего мира, но оказалась своего рода просвещением. Белль постепенно смягчалась, понимая, как беспомощно было Чудовище. Он полностью зависел от своих слуг во всем, и совершенно ничего не знал об окружающем мире. Он спокойно слушал ее, пока она разъясняла Декларацию прав человека и гражданина. И к ее большому удивлению, он с ней не спорил; вместо этого он все обдумал и на следующий день задал ей вопросы.

Вероятно его невежество — и невежество остальной аристократии — можно было исправить обучением. Белль начала понимать, почему люди оказались так разделены, и пальцы стали зудеть от желания написать ее собственную книгу о том, как устранить пропасть между классами.

Этой книге было не суждено появиться на свет. Толпа пришла прежде, чем она успела сочинить хотя бы первое предложение.

Невменяемые люди бесновались, ведомые Гастоном; они штурмовали дворец, размахивая факелами и грозясь превратить Чудовище в чучело. Заботясь только о своей безопасности, Белль схватила ближайший зажженный канделябр и бросила в середину толпы — прямо на пушку, которую они притащили с собой. Последовавший взрыв унес с собой больше половины мародеров и несколько живых дворцовых вещей.

Это только еще больше разозлило их.

Белль кричала, взывала и вопила о том, что она поддерживает Революцию, но толпа не заморачивалась такими штуками, как благоразумие. Они схватили ее, вытащили из дворца и осудили за измену.

Она так и не узнала, что случилось с Чудовищем.

Приговор суда стал логичным заключением. Мадам Гильотина не испытывала теплых чувств к счастливым финалам.


5. «Сладкозвучная» песнь

Истории никогда не рассказывают так, как они происходили на самом деле, потому что люди боятся напугать детей. Для них хотят создать атмосферу покоя и счастья и невольно делают их чересчур ранимыми. Взрослые приукрашивают, сочиняют и продолжают лгать, пока правда не превращается в сказку и забывают, что под кроватями действительно сидели монстры.

Когда старые моряки рассказывали о Тритоне, они говорили тихо и почтительно, но без тени страха. Эрик был слишком молод, чтобы понять, что перед ним стояли люди, видавшие виды, успевшие познать и милость, и гнев морского царя за свою долгую жизнь. Они давным-давно вручили ему свои судьбы.

Свой двадцать первый день рождения он провел под парусом, ведь ничто в целом мире он не любил так, как запах моря. Он мечтал отправиться на своем судне на запад, так далеко, как только возможно, и найти что-то волшебное, что наполнило бы его жизнь красками. Он не знал, что именно он ищет, но его не покидало ощущение, что ждать осталось недолго.

То, что он в итоге нашел, оказалось куда более фантастическим, чем любой смертный мог себе представить.

В честь его совершеннолетия пустили салют, яркие всполохи фейерверков осветили океан. Эрик смотрел на потрясающие цвета, в которое окрасилось небо; их отражение от воды было самым прекрасным, что он когда-либо видел. Он играл с Максом и пытался не обращать внимания на надоедливые напоминания Гримсби о том, что ему пора искать жену.

Он не стал отвечать своему верному слуге, любившему поворчать. Эрик решил, что подумает обо всем на следующий день — в эту ночь он хотел лишь наслаждаться свободой океана.

Затем разразился шторм.

Эрик знал, что недооценивать бури не стоит. Гнев Тритона — как называли плохую погоду моряки — был непредсказуем и мог потопить самый мощный корабль за считанные секунды. Корабль принца был лучшим из флота, но когда под ногами стала смещаться палуба, Эрик мог думать только о том, как недолговечны деревянные доски в сравнении с необъятным океаном.

Корабль резко тряхнуло — он накренился вправо, и мокрая палуба ушла у Эрика из-под ног. Он смотрел в небо, широко распахнув глаза, и, обманутый иллюзией полета, падал в мутные воды.

Шок от столкновения с водой выбил из него весь дух. Удар оказался такой силы, что он не знал, где поверхность, и выбрал направление наугад, начав туда плыть. Эрик был хорошим, выносливым пловцом, будучи принцем народа мореплавателей, но выплыть на поверхность ему помогла скорее удача, чем умение. Он жадно схватил воздух ртом, пытаясь решить, как спастись от бескрайней глубины.

На его плечо опустилась рука, и, обернувшись, он увидел плывущую позади красивую девушку. Вспыхнувшая молния на мгновение осветила волосы цвета крови.
Как ни странно, она пела. Голос шел прямо ему в голову, все нарастающий звук предназначался только ему. Слушая песнь, он забыл о своей панике — мелодия была слишком прекрасна, чтобы ей противостоять.

Улыбаясь, она приблизилась к нему и взяла под руки. Он видел лишь красоту её глаз, чувствовал лишь успокаивающую влажность перепончатых рук. Он так и не понял, что тонул.

Его люди не смогли отыскать тело, хотя один из моряков неоднократно рассказывал, что видел русалку возле принца. Моряки поняли, что это означало. Другие же предпочли не лишать себя надежды.

Год прошел, затем два. В стране произошла революция, потому что Эрик не оставил наследника, и люди стали с тоской говорить о потерянном принце. Шли слухи, что он жив, что ждет подходящего момента, чтобы вернуться и занять свой трон. К слухам добавляли выдумки, а позже они превратились в легенды. Сотни лет спустя люди верили в прекрасную историю любви принца и русалки.

Правда была не так чудесна. От Эрика осталась одна пена да сказки о принце, осмелившемся влюбиться в русалку.


6. Если правая твоя рука соблазняет тебя

Она почти истекла кровью к тому моменту, как ее доставили обратно во дворец.

Торговцу потребовалось всего мгновение, чтобы узнать ее, но было уже слишком поздно. Никто не мог приставить обратно руку, отсеченную за кражу.

Жасмин не сразу поняла, что произошло, окоченевшая от внезапной боли. Мгновение назад все было хорошо, а через секунду по телу разлились ужасные муки, и мозг отказывался поверить в случившееся. Она подняла руку, взглянула на брызжущий кровью обрубок и рухнула на землю.

В последующие недели Жасмин порою жалела, что ее узнали и не оставили там умирать от потери крови.

Она не узнавала человека, сидящего возле ее кровати днем и ночью — пропала улыбка, и не осталось ни следа от привычного Султана. Она не спрашивала, что случилось с напавшим на нее торговцем. Ее отец был добрым, мягким человеком, но не тем, кто простил бы человека, причинившего ей вред.

Боль постепенно стала убывать, и она начала привыкать к новой жизни. Жасмин училась пользоваться только одной рукой, чтобы справляться с ежедневными делами; помогала культей, когда пыталась расчесать волосы. Она всегда очень гордилась стремлением делать все своими силами, а теперь ей приходилось принимать помощь дворцовых слуг, чтобы просто позаботиться о себе. Это была горькая пилюля. Она так долго хотела освободиться от оков своего положения, что пользоваться привилегиями теперь казалось предательством самой себя.

В ночь перед своим днем рождения, ночь, которую Султан установил Жасмин, как последний срок, чтобы выбрать себе мужа, она села на балконе, размышляя о своей гаснущей жизни. Женихи больше не приходили. Принцесса-калека не казалась шикарным призом, тем более что многие решили, что Султан женится вновь, чтобы иметь здорового наследника.

Жасмин зарылась лицом в густой мех Раджи. В нём она нашла единственное утешение и не позволяла себе плакать ни при ком другом. Она не хотела, чтобы отец постоянно думал о произошедшем, и не хотела напоминать, что во всем, что случилось, виновата только она сама.

Глядя в ночное небо, Жасмин размышляла о том, как иронична судьба. Ее единственная попытка вырваться на свободу обрекла ее на вечное заточение во дворце. На секунду она задумалась, сколько страданий она причини отцу, если просто шагнет с балкона.

— Пст, — раздался тихий голос.

Жасмин чуть не подпрыгнула от неожиданности и завертелась, пытаясь определить, откуда шел звук. Раджа позади нее угрожающе прорычал, готовый наброситься, чтобы защитить ее. Она требовательно спросила под громкий стук сердца:

— Кто здесь?

— Никого особенного, — услышала она мелодичный тенор, и по стене забрался юноша в бедной одежде.

— Что тебе нужно? — поинтересовалась она, удивляясь сама себе, почему до сих пор не зовет Расула и всю дворцовую стражу. Незнакомцу каким-то образом удалось преодолеть все стены незамеченным, и Жасмин чувствовала нарастающее волнение от пробудившегося любопытства.

— Извиниться, — сказал он ей.

— За что? — грубо откликнулась она, чувствуя горечь во рту. С того самого дня каждый только и делал, что извинялся за то, что не предотвратил беду, пытаясь тем самым взять на себя вину за ее действия. Этот мальчишка, по всей видимости, принадлежал к их числу.

— Я был там, на рынке, — сказал он. — Сидел на крыше палатки торговца дынями. — Его голос понизился до шепота: — Я должен был что-то сделать...

— Это не твоя вина, — произнесла Жасмин. Она прокручивала в голове сценарий того, как могли бы развиваться события, миллион раз, но потом ей снова приходилось сталкиваться с реальностью. Она обрекла себя на это в тот момент, как решила сбежать из дворца. Она была слишком наивна, чтобы выжить на улице без защиты.

— Я хочу загладить свою вину перед тобой, — ответил он, достав масляную лампу и положив ее на колени. — Потри лампу и загадай желание, принцесса.

Это было сущим безумием, но она решила подыграть очаровательному незнакомцу. Жасмин коснулась пальцами оставшейся руки лампы, играя в его игру. Придумать желание было несложно — только об этом она и думала днями напролет.

— Хочу, чтобы в тот день я не ходила на рынок.

Небо загрохотало, а лампа вспыхнула, источая голубой дым и отбрасывая красные, не горящие искры. Жасмин от изумления открыла рот — перед ней из лампы появился гигантский мужчина.

Его голубое лицо выглядело огорчённым, и он произнёс

— Будет исполнено.


Султанша Аграбы была жестокой женщиной. Жестокосердной, своенравной и невыносимой в любви.

Никто не осмеливался открыто говорить о ней, если только не собирался вознести ей хвалу. Она слыла суровым правителем, склонным задействовать стражников при малейших волнениях. Единственным существом, которому позволялось касаться ее, был ее тигр, и он разрывал каждого, кто имел неосторожность подойти к ней ближе, чем на расстояние вытянутой руки.

В мире было совсем немного женщин-правителей, но султанша не намеревалась делиться с кем-то властью. После того, как Джафар убил ее отца, чтобы взойти на трон, она стала хладнокровной. Отец любил ее, а она стала оружием, нацеленным на его устранение. Она никогда не простила Джафара за это.

К счастью, Джафар оказался достаточно глуп, чтобы спать в одной постели с ней, не задумываясь, что она может хранить нож под подушкой. Он стал ее первой жертвой, но не последней. Многие отказывались служить женщине, султанше приходилось снова и снова доказывать, что она достаточно могущественна, чтобы управлять страной.

Аграба была диким местом, но это был ее дом.


7. Женщина в белом

Она всегда была доброй, но не всегда это шло на пользу.

Белоснежка не помнила, как оказалась в лесу. Она помнила, как егерь мачехи вел ее на поляну, чтобы нарвать цветов, потом держал букет, пока она разговаривала с заблудившейся птичкой. Следующее, что всплывало в памяти — она блуждает в одиночестве по тропинкам, чувствуя такой жуткий холод, который никогда не знала прежде.

В лесу все было темным и искривленным, вялые тени превращались в ужасных монстров. Она брела между ними, кутаясь в плащ в тщетной попытке согреться. Как ни странно, ей не было страшно. Она никогда не отличалась смелостью, но лес выглядел безобидным.

Она коченела от холода и томилась от одиночества. Время от времени она пыталась петь, чтобы успокоиться, но голос звучал странно и казался таким высоким, будто мог запросто разбить стекло.

В конце концов она наткнулась на дом с семью странными маленькими человечками. Они устремили на нее взгляды, когда она очутилась на пороге, прося пустить погреться у огня. В обмен она обещала убирать комнаты и готовить.

Они оказались добрыми и расступились, впуская ее внутрь. Один из них сердито ворчал, что не стоит пускать в дом незнакомцев, но его пыхтение осталось без внимания.

В этот вечер она пела для них, без единой эмоции наблюдая, как один за другим они падали к ее ногам и становились послушными ей. Она не чувствовала страха или сожаления, ведь она больше была не одна.

Хотя она собиралась остаться в этом доме со своими новыми друзьями, она не могла сидеть на месте. Они вместе покинули дом и пошли в лес искать... нечто. Белоснежка не знала, что заставляет ее двигаться, но непрекращающийся гнев не давал ей покоя.

Она сама не могла понять, как можно постоянно испытывать такую злость. Она все шла и шла, гномы то появлялись, то исчезали, и она не могла предугадать, когда увидит их снова.

Белоснежка помнила, как когда-то влюбилась, но чувство было какое-то отдаленное. Принц все равно не приходил, а сама она не могла найти тропинку обратно.

Время от времени она наталкивалась на случайных встречных в чаще и спрашивала дорогу. Некоторые пытались ей помочь, другие просто бежали со всех ног, не дождавшись даже вопроса. Тем, кто оставался, Белоснежка пела, а иногда и танцевала, потому что верила, что на доброту всегда нужно отвечать тем же, даже если ее доброту поначалу не хотели принимать.

Доброта убивала так же безоговорочно, как нож егеря.

Ссылка для скачивания всех работ в формате .doc
Ссылка для скачивания всех работ в формате .fb2

---

Экранизация первого романа трилогии Патрика Несса «Поступь хаоса» становится все интереснее. Адаптировал книгу Чарли Кауфман, лауреат премии «Оскар» за сценарий «Вечного сияния чистого разума», а в режиссерское кресло метит сам Роберт Земекис, постановщик фильмов «Форрест Гамп», «Экипаж» и трилогии «Назад в будущее».

Через месяц Тодду исполнится 16 лет, и он понимает, что в этот день может произойти нечто страшное. Мальчик сбегает из города вместе со своим говорящим псом Манчи и отправляется в путешествие, во время которого встречает девочку Виолу, только что прибывшую с Земли на разведывательном корабле. Тодд узнает, что женщины не слышат Шума, но это не единственное откровение, которое ему предстоит выяснить со временем.

Все три романа серии «Поступь хаоса» переведены на русский язык.
Согласившись на экранизацию «Поступи хаоса», Роберт Земекис может снять новую трилогию, правда, аналогом серии «Назад в будущее» ее назвать нельзя. Книги Несса весьма мрачные и во многом отличаются от привычных подростковых романов, киноверсии которых терпят бедствия в прокате. Безусловно, у Несса есть романтическая линия, но она не становится центральной в романах. Писателя больше интересует жизнь в новом социуме, геноцид инопланетян и проблемы выбора, которые стоят перед главным героем.
...«Поступь хаоса» разрабатывается на студии Lionsgate, которая уже имеет на руках одну удачную франшизу по подростковым романам («Голодные игры»). По словам инсайдеров, Земекис уже несколько месяцев раздумывает над проектом и сейчас готов подписать контракт.
(с) Кинопоиск.

Буквально пару дней назад молилась о каких-нибудь новостях об экранизации "Поступи хаоса", и вот оно - щастье!
Да-да-да-да!!!
Земекис! Боже, мечты сбываются! Если он действительно подпишет контракт - фильм будет отличным, я уверена.

Кстати, возраст Тодда изменили. 16 лет... ну да, любовная линия жеж ^^

@темы: фильм, книги - источник счастья, "Поступь хаоса"

---

Оооо, вдохновение.
Осталось придумать что и по какому фэндому писать. Жанр уже чувствую - романтика. ^^

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Я постоянно начинаю смотреть фильмы ужасов, потому что хочется, и постоянно не досматриваю их, потому что страшно.

@темы: фильм, моя личная глупость

---

Вчера вернулась домой, родители купили бекон.
Я успела к ужину, мама бекон пожарила, кушай, мол.
А я до того бекон ела копченый только, ух, думаю, вкусно. Решила потом съесть кусочек нежаренный, ем - как будто резину жую. Маме пожаловалась - она ржет, он сырой был)))
Уже блин больше двенадцати часов прошло, у меня еще этот ком сырого мяса стоит в горле)))
я как всегда

@темы: я дятел

---

Я уже предчувствую психдом в маршрутках в понедельник. Т__Т

---

Совершенно случайно наткнулась на классный сериал. "До смерти красива".
Блин, я прямо не ожидала столько позитива))
Он и добрый, и с моралью, и гг прекрасна) За день весь первый сезон посмотрела)
Продолжила бы смотреть сейчас, да на работу завтра Т___Т



Кончился отпуск. Здравствуйте, трудовые будни!
Одно утешает - начнутся они с получения зп.
Спокойной всем ночи и хорошо выспаться)

@темы: сериал

---

Это ужасно.
Прекрасный летний солнечный день. Собирается компания классных девчонок, которых я давно (а одну - никогда) не видела....
А я с температурой, блять!
И дома сижу! Потому что вчера вышла на улицу на три часа погулять - весь вечер лечилась.

ненавижу

@темы: я дятел

---

Лучший аргумент

Название: Лучший аргумент
Автор: lelikas
Фэндом: The Walking Dead
Рейтинг: PG-13
Тип: гет
Жанр: юмор, романтика
Пейринг: Дэрил/Кэрол, Тайриз/Кэрол
Размер: мини
Состояние: закончен
Размещение: где угодно, с этой шапкой
От автора: баловство чистой воды

Честно говоря, Дэрилу Диксону было все равно до новеньких. Нет, он, конечно, присутствовал при знакомстве двух групп, и даже кому-то пытался улыбаться (исключительно по просьбе Мэгги, а то «…у тебя лицо такое, что все сразу пугаются!»), но на самом деле ему было плевать.
Хотя нет, кое-какую эмоцию эти люди вызывали.
Раздражение.
Их было много, они были шумные, и все время пытались чем-то кому-то помочь, хотя косорукость была видна невооруженным глазом.
А еще проблемы с едой.
Они и своей-то группой ели то, что раньше едой-то назвать язык бы не повернулся, а кормить еще около тридцати чужих лиц…
Конечно, Дэрил ворчал. Естественно, он бы не бросил этих людей, даже если бы не было Рика. Потому что остатки человечности сидели где-то внутри. Ну, очень глубоко.
Проблемы с пропитанием временно решил Вудбери, который они обчистили сверху до низу, но долго это продолжаться не могло.
Рик решил попробовать снова охотиться и отправил на это дело – о, сюрприз, сюрприз! – его, Дэрила.
Дэрил пытался объяснить, что все мало-мальски крупные животные давно съедены, или ушли в глубокие подполья. Но Рик сказал, что попытаться стоит. И дал ему в нагрузку Тайриза.
Вот как специально, ведь именно Тайриз не нравился Дэрилу больше всего. И честное слово, дело было далеко не в цвете кожи.
Нет, сначала Дэрил оценил этого парня. На фоне стариков и детей он был практически Аресом, умел постоять за себя, владел оружием, и был, кажется, неглуп. Но в один прекрасный момент Дэрил понял, что Тайриз его раздражает куда сильнее, чем все остальные.
Дело было в Кэрол.
Этот… Тайриз был рядом с ней слишком часто.
Если бы Дэрил увидел их вместе раз, два или даже три, ничего такого он бы не думал. Но этот парень был рядом с ней постоянно, черт возьми. Если Дэрил видел Кэрол, то Тайриз крутился где-то неподалеку.
Его просто до безумия раздражало, как он смотрит на Кэрол, как смеется, как говорит с ней. К женщине было просто не подойти, Тайриз, как верный пес, все время был рядом.
И что его раздражало еще сильнее – Кэрол, кажется, была не против. Она охотно с ним общалась, болтала, как с хорошим знакомым, все время смеялась… И даже сама к нему подходила.
Дэрил прекрасно понимал, почему это его так раздражает.
Во-первых, потому что она стала меньше времени уделять всем остальным. С Джудит вообще почти всегда теперь была Бет. Во-вторых, потому что намерения у этого парня (он почему-то был в этом уверен на сто процентов) были не самые честные. Ему определенно не нравился взгляд, которым Тайриз награждал Кэрол. Слишком… откровенный.
Дэрил отдавал себе отчет в том, что Кэрол была хорошей женщиной, отличным человеком, и что она вполне могла бы создать новую семью. Но черт возьми, не с этим черным парнем. Она определенно заслуживала лучшего.
Правда, он смутно представлял себе человека, способного сделать её счастливой. О, и которого он одобрит сам, разумеется. На правах старого боевого товарища.

***

Охота проходила в гробовом молчании.
Дэрил не был настроен болтать о пустяках, Тайриз же, кажется, глубоко задумался. Да и не то охота место, где можно беспрепятственно разговаривать. Горе тот охотник, что не умеет соблюдать в лесу тишину. Раньше от него разбежались бы все звери, а теперь помимо зверей еще и ходячие сбегутся…
Побродив часа два по лесу, Дэрил окончательно убедился в умственной слабости Рика, пославшего их на совершенно бесперспективное дело. Животных в лесу почти не было. Нет, по старой памяти он застрелил пару белок и даже нашел здорового бобра. Но это была малюсенькая капля в море. Для сорока-то человек.
- Слушай.
Дэрил уже успел забыть про временного напарника.
- Чего тебе?
- Слушай, ты Кэрол хорошо знаешь?
Дэрил напрягся. Ему чертовски захотелось дать этому парню по башке.
- Допустим.
- Как считаешь, у меня есть шансы?
- На что?
- На отношения с ней. Она мне нравится. Она милая, красивая, с чувством юмора…
- Ну, если ты желаешь быть пристреленным…
Тайриз засмеялся, приняв его реплику за шутку. Дэрил вскипел: неужто он так похож на юмориста?
- Не думаю, что Кэрол настолько жестока.
- Я не о Кэрол, - сухо сказал Дэрил, - я о себе. И о том, что у тебя в башке появится лишняя дырка, если продолжишь в том же духе.
Тайриз даже остановился, изумленно глядя на невольного напарника.
- То есть, вы вместе? – удивился он. – А по вам не скажешь.
Дэрил стиснул зубы.
- Не вместе. Но Кэрол мой хороший друг. А ты мне не нравишься.
Тайриз как будто расслабился: взгляд из напряженного стал спокойным, да еще и с насмешкой.
- Ну раз она не с тобой, и ты не способен адекватно реагировать… не лезь. Тем более, мне кажется, я ей нравлюсь.
Вот уж гонки на ежах! Нравится! Он слабоумный или прикидывается?
Дэрил уже вполне серьезно начал рассматривать возможность вырубить его и притащить в тюрьму, сказав, что так и было.
- И вообще, - Тайриз обернулся, - хреновый аргумент. Про друзей-то. Поищи получше.

***

Конечно, серьезно думать над подобным аргументом Дэрил не собирался, а Тайризу, в крайне экспрессивных и нецензурных выражениях, пожелал сломать руку, шею и пару пальцев на ноге. Нет, ну правда, куда он лезет?
Тайриз, кстати, оказался не «неглуп», а «идиот». Потому что его угрозу не подходит к Кэрол не воспринял. Он по-прежнему крутился рядом, разговаривал, слабоумно смеялся. Дэрил искренне раздражало, что Кэрол его не послала сама.
Может, ей льстит мужское внимание? Или она просто хочет поддерживать со всеми одинаково хорошие отношения? Или… он действительно ей нравится?
Дэрилу очень не понравилась эта мысль. Предательская фантазия тут же прикинула их потенциальные отношения.
Вот Тайриз собирается куда-то за чем-то Крайне Важным, а Кэрол просит его быть осторожным. Потом она ходит кругами, не находит себе места, переживает, ждет. А когда он появляется, она кидается ему на шею, обнимает, что-то шепчет, тянется к губам…
Дэрила чуть не стошнило.
Да он же её бородой насмерть заколет!
Нет, это не тот мужчина, что ей нужен. Он невольно начал перебирать их группу, стараясь найти для неё идеал (с его, разумеется, точки зрения).
Не Хершель. Этому старикану не то, что в кровать, в могилу пора, хоть и скачет как козлик, на одной ножке…
Явно не Гленн. Ну, даже если из уравнения убрать Мэгги, он… слишком молод. И неопытен. И вообще, из них бы получилась дурацкая пара! Примерно как олень с выдрой.
Рик… Тоже нет. Ему, скорее, подойдет Мишонн, хотя Дэрил сомневался в том, что друг сможет оправиться от смерти жены. Да и Карл вряд ли простит такое отношение к покойной матери.
Про новеньких даже думать нечего – там возрастная группа представителей мужского пола до двенадцати и от девяноста. На вид, во всяком случае.
Хотя нет… Один уже нашелся.
Дэрил в сердцах пнул какой-то камень и продолжил ходьбу кругами по двору тюрьмы.
- У тебя все нормально? – с беспокойством на лице спросил Гленн, подходя.
Охотник махнул рукой, надеясь, что жест сойдет за успокаивающий.
Разумеется, Гленн и не подумал отстать. Иногда Дэрил терпеть не мог свою семью. За назойливость.
- Точно? А то у тебя выражение лица…
- Я думаю.
- …зверское.
Внезапно на Дэрила накатило вдохновение. А какой мужчина вообще ей нужен?
Ну, надежный, это понятно. В такое-то время.
Затем… умный, не лезущий на рожон при каждом удобном случае. Впрочем, имея Рика в качестве главаря…
Способный защитить и себя и её, не смотря на то, что она теперь и сама может себе помочь. В конце концов, женщине иногда хочется побыть слабой, даже если она чертовски сильна.
С чувством юмора, ведь Дэрил знал, как она любит посмеяться. И смех у неё просто потрясающий…
И, разумеется, такой, которого согласится принять он сам.
Дэрил нахмурился, поняв, что где-то он этот идеал уже встречал. Нарисованная им картинка была смутно знакомой… Такой, прямо-таки…
Озарение пришло неожиданно.
Гленн чуть не отшатнулся резкому движению Диксона, который, кажется, про него уже забыл.

***

- Я его нашел, - громко объявил Диксон, с удовлетворением заметив, что Тайриз поперхнулся завтраком.
Мужчина воззрился на него с явным недоумением.
- Твой гребаный аргумент.
Взгляд Тайриза стал чуточку заинтересованным, он уже отрыл рот, чтобы выдать что-то явно язвительное, но Дэрил прервал его.
- Кэрол – моя женщина. Ты понял? И чтобы я тебя рядом с ней и близко не видел. Ясно?
- Она сама-то в курсе? – пробормотал растерявшийся мужчина.
- Сейчас будет, - пообещал охотник, и, кинув на него последний предупреждающий взгляд, отправился к группе женщин, развешивающих белье на дворе.
Кэрол, разумеется, была там.
Тайриз наблюдал, как Диксон отвел женщину в сторону и что-то ей сказал. На что Кэрол улыбнулась – открыто, широко и счастливо.
- Тоже мне, аргумент, - пробормотал Тайриз, отставляя тарелку с остывшей овсянкой.
Холодной она была совсем ни к черту.

---

ненавижу спать, когда болею
просыпаюсь под двадцать раз от того, что вся в поту.

@темы: бред сивой коровы